— Ё ДЖИН ГУ —

Yeo Jin Goo; actor
мой будущий менеджер

Ты неудачник и позор семьи. Все, за что берешься, не доводишь до конца.
Последние слова, которые ты услышал от отца, когда ушел из дома.
Это все не так. Просто ты не вписывался в представление отца об идеальном сыне, который продолжит семейное скучное дело, но приносящее весомый доход. А ты хотел быть знаменит. Успешно пройдя отборочные в шоу для трейни, ты с треском вылетел после первого же телевизионного отсева. Ты запомнился зрителям приятной внешностью, отменным чувством юмора, упорством, талантом и невероятной зижагательной аурой. Тебя хвалили тренеры, а потом тебя просто поблагодарили и попрощались наравне с еще несколькими трейни. Только позднее ты узнал, что все дело во влиянии отца, который не мог допустить, чтобы его наследник скакал на сцене и кривлялся. Стоит ли говорить, что ни одно агентство не перезванивало тебе? Самое время собрать вещички и с признанием собственной несостоятельности вернуться в отций дом. Но ты не такой, черт возьми! Желание творить музыку просто хлещет из тебя через край, да и сдаваться ты не привык. Именно поэтому, решив, что раз для тебя путь на сцену закрыт, то почему бы не стать менеджером начинающей звезды, чтобы доказать семье, что ты сможешь добиться успеха в любимом деле. Так и появилась в твоей жизни Ли Джи Ын. Молодая девочка с горящими глазами и невинной улыбкой, которая видела тебя в том самом шоу, стала одной из преданных фанатов и очень расстроилась, когда о тебе перестало что-то быть слышно.
-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-
В первую очередь мне бы хотелось отыграть именно все сложности, с которыми столкнутся молодые люди на пути к славе. И как это отразится на их взаимоотношениях. Мы станем близкими друзьями - это точно. Но это не будет легко. С моей стороны возможны романтические чувства, с твоей - по желанию. Не настаиваю.
На ролевой я в основном только пишу посты, без флудовой активности, поэтому все остальное общение будет происходить в другом удобном сс)
Вряд ли Джин Гу будет студентом академии. Он мог бы ее окончить или и вовсе тут и не учиться.
Смену внешности рассмотреть готова. Подробнее био и характер можем обсудить лично.
Я тебя жду~

ПОСТ

james arthur - back from the edge
Из-за огромной книги, стоящей раскрытой на ребре, торчали только два пластиковых кошачьих ушка, качающихся влево-вправо. Они словно пытались вогнать бедного библиотекаря в транс своими движениями. И это, кажется, у них получалось. По крайне мере они были на верном пути.
- Ученица Ли, долго еще будешь притворяться, что читаешь книгу? - спросила библиотекарь.
Если бы в песни, которую слушала в своих наушниках с кошачьими ушками, не было секундного тихого проигрыша, то Ли Джи Ын бы не обратила никакого внимания, что к ней кто-то обращается, и продолжила прятаться за книжкой. С самого начала можно было понять, что здесь что-то не так, особенно учитывая тот факт, что книга стояла вверх ногами. Да, ее раскусили, раскрыли, прижали к стенке. Джи-Джи приспустила наушники с одного уха и выглянула одними только глазами из-за книги. Бегающий взгляд из стороны в сторону - главное, не спалиться, что она понятия не имеет, кто к ней обращается.
- И что ты вычитала про силу притяжения?
- Нууу, там что-то про яблоко...
- Или это из рецепта шарлотки?
- Иди сюда, - Джи Ын повиновалась и вышла из своего книжного укрытия. - Оставь здесь свои наушники. С ними ты никогда не подготовишься к уроку.
- Можете забрать мой дом, можете забрать мою одежду, можете забрать наркотики, о которых никто не знал, - эмоционально и хорошо поставленным голосом пропела Джи Ын строчку из песни, которую только что слышала, сопровождая свое внезапное выступление активной жестикуляцией. Ох, жаль, что это не музыкальный эпизод, какого-нибудь сериала. Джи была готова продолжить и забраться на стол, как того требовал эмоциональный накал песни, но, как и всегда, критиковать молодые таланты может абсолютно любой.
- Карманы наружу. Сейчас посмотрим, какие там у тебя наркотики.
Ли Джи Ын цокнула языком и по-детски закатила глаза. Она опустила крошечные ладошки в карманы и вытащила оттуда… фантики от конфет. Лицо ее говорило буквально следующее: “Вы серьезно думали, что я там прячу наркотики, госпожа библиотекарь?”
Джи Ын получила легкий щелбан, а также кучу книг по изобразительному искусству, которые ей наказали отнести в художественный класс. Всяк лучше, чем если бы у нее отобрали наушники, ведь лишившись музыки девушка сразу бы рванула к окну. К хорошо закрытому, конечно. Прыгать-то она не собиралась, но преподавателям обычно всегда этого было достаточно, чтобы передумать что-либо отнимать. Потом, правда, следуют скучные посиделки у завуча по воспитательной работе. Проявлением высшей степени мастерства в шкодничестве бывает встреча сразу с директором. Ли Джи Ын была местной Пеппи Длинный чулок. Не со зла, но шуму и проблем доставляла уйму абсолютно всем. Поэтому она и не стала ныть, что для таскания тяжестей есть мальчики или, как минимум, клуб путешественников. Вот бы и путешествовали из класса в класс, разнося учебный материал.
- Тук-тук, я вхожу, - громко сказала брюнетка, открывая дверь и входя в помещение клуба художественного искусства. Точнее вошли стопка толстых томов книг со стройным ножками в чулках. Наша героиня не собиралась несколько раз ходить туда-сюда, поэтому схватила сразу все книги, которые ей поручили отнести, отчего ни тела ни головы было совершенно не видно.

— НАКАМОТО ЮТА —

nakamoto yuta; nct
ученик

накамото юта — вылитый герой седзе манги: хорош в спорте, неприлично богат и раздражающе популярен у девушек. косые равнодушные взгляды, высокомерные усмешки и свобода в движениях на грани бесцеремонности. про юту ходит много слухов: то он бабник, не пропускающий ни одной юбки, то надменный придурок, отвергнувший все признания в любви [отчего-то больше верится во второе]; то его отец президент какой-то компании, то уже политик и состоит в ассамблее; то мать актриса, то содержит бутик брендовой одежды в каннаме, то модель, то режиссёр; единственное в чем все уверены, накамото юта в свои девятнадцать уже профессиональная модель. он пропускает больше, чем кто-либо, но академия идет на уступки из-за договоренности с агентством и успехов юты в учебе. он каким-то чудом сдает все экзамены стабильно на высокий балл практически по всем предметам.

когда его впервые видит сана на одном из совместных праздниках, он вальяжно сидит на краю стола и беззаботно болтает с парой девушек. взгляд его редко останавливается на их лицах, он смотрит то себе под ноги, то как будто сквозь них, но продолжает обворожительно усмехаться и периодически кивать в такт словам. когда из кармана выпадает дорогущий мобильник, а парень даже не замечает, сана привычно оказывается рядом. поднимает, привлекает внимание тихим голосом и улыбается на холодное «спасибо».

во второй раз он как-то сам появляется перед ней. на следующий день после праздника всех влюбленных. улыбается очаровательно, протягивает руку и предлагает дружить. сана улыбается искреннее и пожимает ладонь. юта появляется практически всегда, стоит сане оказаться рядом с подругой. совпадение за совпадением, кто-то из одноклассниц дергает сану за рукав блузки и пытается вразумить «тебя используют». она лишь пожимает плечами, отмахивается. ничего толком не меняется, она просто привыкает к обществу юты. к его усмешкам, к его пронзительным взглядам, к смеху и улыбке; к прищуру от яркого света, к развязности и прямолинейности; к желанию быть первым во всем. через какое-то время они остаются наедине. юта провожает взглядом подругу и выпаливает беззлобно «поможешь мне с ней? она красивая». уверенность и азарт настораживают. сана не спешит. она тоже, оказывается, бывает до растерянности честной: «нет». юта подается вперед, облокачивается локтями на ноги и упрямствует: «почему?». сана разворачивается к нему лицом. «не уверена, что у тебя есть чувства. хочу защитить её от людей с недобрыми намерениями». юта не возмущается, он молчит. «как и не помогу тому, кто попытается через меня приблизится к тебе. я защищу тебя. как твой друг». он смотрит долгие доли секунды, а потом срывается на смех. юта мягко хлопает сану по плечу, роняет небрежное «забавно» и уходит на уроки.

накамото юта возвращается к прежней компании. сана с друзьями на большой перемене отдыхает в парке, на территории. периодически взгляд невольно поднимается и среди силуэтов на крыше она мимолетно узнает джинсовку. смотрит долго, пару раз юта даже оборачивался, будто бы замечал на себе её взгляд и искал того, кто на него так пристально смотрит. когда юта пропадает из её размеренных дней, сана понимает, что успела и привыкнуть и привязаться.

спустя пару месяцев они сталкиваются нос к носу в небольшом торговом центре, расположенном ближе всего к академиям. юта, ранее будто бы не замечавший сану, вдруг радостно восклицает, показывает на неё и выкрикивает: «вот она обещала меня защитить. разве не смешно?». сана смотрит на парня, а потом молча переводит взгляд на его приятелей. «ты что-то сказал?». сана останавливает юту, берет за запястье. прямо и уверенно спрашивает, друзья ли они ему. «а не видно?». «мне было бы грустно, если бы друзья не слушали и не слышали меня».

накамото юта и минатозаки сана — вылитые герои седзе манги, только реальность куда сложнее, а они куда глубже, чем кажутся на первый взгляд. сана не просто глупая и излишне наивная и добрая девочка. а юта не просто плохой мальчик, который должен влюбиться в главную героиню. юта родился и вырос в корее, но мечтает перебраться в японию. ведь там — все лучшие и теплые воспоминания, под крышей дома дедушки и бабушки, которые его и воспитывали лет до двенадцати, пока родители скандалили и отдавались работе. в тринадцать его забрали обратно и начали делить. особенно сложно было лет в пятнадцать, когда дело дошло до развода и родители начали его подкупать и всячески тянуть на себя. он все еще помнил, как они кричали и называли его ошибкой, а теперь он лучший и взрослые делают все, что попросит. накомото юта мечтает переехать и остаться жить в киото, потому что там наиболее сильно ощущается связь с прошлым, с предками, там люди больше дорожат былым, сильнее ценят традиции. он зачитывается классикой, ему нравится танцевать трот вместе с бабушкой.

он упирается подошвами ботинок в резиновый коврик. цепляется до белых костяшек за раму переднего окна. и, пока ветер бьет в лицо, радостно кричит. восторг пьянит.

может, мы таки сможем стать близкими.

---

я хочу романтики, драмы и софта. если ты тоже — милости просим. я просто поняла, что будет интересно взять шаблоны, набившие уже всем оскомину, и дать им вторую жизнь. причем даже не неожиданной переигровкой, а попыткой копнуть глубже и посмотреть на них, как на людей. обычных. со своими пороками, достоинствами и тараканами. я люблю экшен и трагедию, но тут хотелось бы ходить по грани жизненности. я вижу юту нарциссом. человеком, который действительно кайфует от себя. но не банального плохиша. я вас расцелую если возьмете его и дадите ему жизнь. со всем помогу, подскажу, заиграю по мере сил и возможностей. я очень хочу именно играть. я люблю обсуждать, перекидываться музыкой/стихами/зарисовками/клипами, но еще больше мне сейчас просто хочется писать посты. если тебе тоже, то, чувак, я тебя уже люблю. пишу от любого лица. могу и в большие буквы. были моменты, когда писала много, были, когда сильно выкабенивалась с текстом, а сейчас больше пишу так, как пишется. объем где-то 3-7 к. но от души. практика показало, что, как правило, этого достаточно. тебя ни в чем ограничивать не собираюсь. мы же, в конце концоы, пришли сюда пообщаться и хорошо провести время. согласен?

очень жду. уже люблю. 

ПОСТ

чонён — агрессия на уровне инстинкта; вздыбленная шерсть, порванная пасть и оскал. она с детства привыкла либо убегать и прятаться, либо нападать первой, желательно исподтишка, неожиданно, так легче победить, так легче... выжить.

прокуренные до копоти на подоконниках лестницы и пролеты позади, вместе с ноющим чувством голода и онемением в мгновенье дикого ужаса. сейчас на неё платье, с пышной юбкой в пол; уши ласкает классическая западная музыка вперемешку с композициями, что много ближе сердцам корейцев, с народными мотивами, натужным звучанием каягыма. чонён щурится до слез в уголках глаз, пока свет прожекторов и профессиональных камер перебивает солнечный, проникающий в просторный зал с трудном и складывающийся на гладком полу в причудливый узор. пока другие девушки прихорашиваются, чонён рассматривает, как золотистая полоса с пола перебегает на подол платья и вышивка из палеток по краю переливается несколькими цветами. 

чонён неуютно, неудобно, проще и привычнее говоря — просто стремно. плечи оголены, ноги скованны многослойной юбкой. она, как дикий зверь, запертый в клетку, нервничает, напрягается, бродит от края зала до края в перерывах между съемками, но успокоится никак не может. выхода нет. её тянет на улицу, поскорее вдохнуть полной грудью, утонуть в грязном воздухе. её манит улица, ей бы бежать вдоль одинокой трассы посреди опустошенной равнины с редкими деревьями, пока хватит сил, пока замертво не свалится где-то посередине пути. растревоженное сердце грохочет неистово, выбивает неровный ритм под кожей запястий. она улыбается сконфуженно, совершенно неискренне в камеру, запинается и чаще других конкурсанток молчит. она в визитке просто пожимает плечами растерянно, пока другие рассказывают слезливые истории.

она видела достаточно, чтобы не найти слов.

она чувствует себя экзотической зверюшкой за прутьями. все смотрят свысока и с непрерываемым любопытством. но вместе с безобидным интересом — раздражающая издевка. она для всех здесь не более чем... вещь. мимолетное развлечение. все вокруг — бутафория, и она тут — не исключение. со стороны правящей семьи шоу «отбор невест» — игра на публику; даже чонён, у которой просто никогда и не было возможности поступить в университет, понимает это. все давно решено, претендентки, если и есть, то две от силы. борьба за право стать наследной принцессой, а в будущем и матерью народа, будет между ними. все остальные — актеры массовки. а она на этом балу — фрик, шут, призванный придать шоу перчинки и обратить внимание люда к милосердию правителей. за желанием королей быть ближе почти всегда прячутся манипуляции и жестокость. а шуты даже в современном и прогрессивном мире продолжают скакать и падать с вырезанной на лице ножом улыбкой на радость тупой толпе.

унизительно? да. но выбора нет. точнее, не так, он скуден: либо подыхай в подворотне, либо закрывайся от отчима снова в туалете, либо иди и пляши перед пижонами. заткнув гордость куда подальше, чонён выбирает последнее. когда за банкетом, кто-то воротит нос от трущоб, объективно бедных и заброшенных районов, где живут одни бомжи, она сильнее сжимает тонкую ножку бокала. когда её в открытую осмеивают другие конкурсантки, элегантно прикрывая лживые рты веерами, сверкая хитрыми глазами и искусно делая вид, что это не они. чонён вдыхает и выдыхает. на улице все просто: задели — перегрызай глотку. здесь она может за открытую агрессию вылететь и потерять последний шанс выбраться со дна общества и помочь единственному дорогому в мире человеку. она прикусывает изнутри губу до крови. щуриться якобы бы из-за яркости освещения, на самом же деле в бесполезной попытки спрятать кипящую ярость. проглатывает кровь, облизывает губу и прячет лицо от проходящего мимо лакея.

под конец дня — нервы сдавали нещадно. чонён переводит мутный взгляд на удаляющиеся фигуры императора и императрицы и только тогда понимает, что сорвалась... перебрала с алкоголем. она ухватилась за дорогое шампанское, как за успокоительное. и она пила его так, как самое слабое, будто его можно пить, как воду, без ограничений. она проживет, тут, красном дворце, что находится дальше всего от тронного зала. там в старинные времена располагался гарем с евнухами. у неё уже не хватает сил для иронии и смеха.

на уме лишь одно — разбить бы чье-нибудь великолепное лицо.

и снять уже накопившийся пар.

она чуть ли не выбегает из зала, скрывается в, казалось бы, пустых коридорах. и врезается.

пальцы сами складываются в кулак. но на глаза вовремя попадается вышивка на грудном камзоле — знак правящей семьи. она чертыхается про себя бессовестно и опускает руку. поднимается, до зубного скрежета сдерживаясь от опрометчивых действий. поднимает злой, прямой взгляд. прямо в лицо. она не чует угрозы от него самого, только от его статуса. на миг глаза застилает пелена безразличия.

умереть на красном дорогом ковре куда поэтичнее, чем на свалке.

— заткнись, или я не сдержусь, — она не говорила: то ли шипела на него, то ли тихо угрожающе рычала. — и тогда уже я специально разукрашу твое, — усмешка. — прекрасное ебло.

она не шутила. она много раз видела раны. она столько раз чувствовала на себе горячую кровь, как свою, так и чужую, что её вдруг сотрясает шальное желание увидеть на его красивом лице гримасу боли. чертов отчим, воспитал в ней монстра, который еще немного и выбрался бы наружу. он уже показался. безумной улыбкой на губам и диким блеском в глазах.

она ушла прежде, чем получила ответ. он ей не нужен был.

шоу шло. первая пилотная серия была благополучна отснята и перешла в руки монтажерам. в это время все чаще приходилось сталкиваться с другими участницами и все меньше времени уходило на съемки. стресс и недовольство копилось и росло с каждой минутой. чонён все явственнее ощущала разницу, но её не хотелось быть, как они. они завидовала лишь возможности жить, не выживать. она завидовала благам, но не образу жизни. она окончательно запуталась. и, возможно, потому и сорвалась. у неё перемкнуло. что-то то ли сломалось, то ли переключилось в голове. на мгновенье другое она вдруг снова ощутила беспомощность и страх, животный, переворачивающий все внутри. как перед отчимом. и потому просто... напала первой. из банального страха. из желания выжить. ей надоело чувство боли. она больше не хотела его ощущать.

но что-то пошло не так. и под ударом оказался не тот человек. в последний миг она смягчила удар ногой, но следы все равно будут. она знала. и она не дрожала перед ним. её взгляд — взгляд смиренного с голодной смертью волка, что стал изгоем стаи. равнодушие к жизни и мертвое спокойствие. она не сопротивлялась, когда парень начал её уводить. шла за ним.

не потому что доверяет.
а потому что вдруг стало срать.
на все. и на всех.
и на себя — особенно.